Интервью c историком Андреем Фурсовым[1], часть первая. Подготовлено и переведено Миланой Бабич. Вопрос: Андрей Ильич, что, по-Вашему мнению, было наиболее важным в 2022 году?

Ответ: Центральное событие 2022 г. – Специальная военная операция (СВО) вооружённых сил РФ против укронацистского режима. СВО полностью изменила мировой геополитический и – шире – геоисторический мировой порядок. Она подвела финальную черту под водораздельной эпохой, которая началась в 1989/91 гг. разрушением СССР. На стороне киевской укрохунты выступает коллективный Запад. И если по отношению к укронацистскому режиму РФ ведёт СВО, то с коллективным Западом у нас не операция, а война – гибридная война, которая, как заметил недавно министр иностранных дел РФ С.В. Лавров, уже превратилась в почти настоящую, полноценную войну. А «зелёная» министерша иностранных дел ФРГ А. Бербок открыто говорит о том, что Европа ведёт с Россией настоящую войну. Нам опять противостоит коллективный Запад, как в 1812 и в 1941 годах. Против нас опять не только немцы, но и французы, итальянцы, поляки, чехи, финны, румыны и другие. Но в отличие от 1812 и 1941 г., когда англосаксы формально были нашими союзниками, но точили нож за нашей спиной, сегодня они открытые и главные наши враги. И опять наш единственный друг – сербы.

Фото: www.oko-planet.su

У спровоцированной Западом войны на Украине несколько целей. Общезападная цель – максимальное ослабление России; уничтожение в ходе военных действий максимального числа славян, прежде всего молодых, способных иметь детей; установление в РФ абсолютно прозападной ещё более марионеточной, чем ельцинская, власти; присвоение русских ресурсов; превращение РФ в противника Китая, а её территории в случае необходимости в театр военных действий против Китая. Одновременно США решают задачу разгрома экономики ЕС, превращения Европы в полупериферию мировой экономики. Великобритания стремится за счёт Восточной Европы, Закавказья и части Средней Азии создать свою макрозону в посткапиталистическом мире.

Россия до сих пор стоит на пути планов ультраглобалистов, этих наследников нацизма и троцкизма одновременно, в создании ими Всемирного рейха. Показательно, что вся антисталинская пропаганда и в наши дни, и ранее строилась на комбинации того, что понаписали о Сталине Геббельс и Троцкий; ничего нового о Сталине, что бы ни запустила нацистская и троцкистская пропаганда не придумано.

Вторым по значению событием 2022 г. был ХХ съезд Коммунистической партии Китая (КПК) в октябре. В отличие от ХХ съезда КПСС (1956 г.), на котором победила команда Н.С. Хрущёва и начался постепенный демонтаж социализма, на ХХ съезде КПК так называемые «комсомольцы» – потенциальные ревизионисты, сторонники либерального курса и замирения с США потерпели поражение. Победу одержала группировка Си Цзиньпина.

Среди других событий:

- встреча Бильдербергского клуба (июнь, Вашингтон);

- закон о снижении инфляции, подписанный в августе Дж. Байденом – удар по экономике Европы;

- съезд лидеров мировых и традиционных религий в Абу-Даби (сентябрь);

- весьма странный апостольский визит Франциска I в Астану (октябрь) как раз, когда туда на один день перед саммитом ШОС в Самарканде заехал Си Цзиньпин;

- «учения» Центра безопасности здравоохранения университета Джонса Хопкинса, ВОЗ и Фонда Билла и Мелинды Гейтс под названием «Катастрофические заражения» (октябрь, Брюссель) – речь шла о новой страшной пандемии, которая будет поражать прежде всего детей и молодых людей; после того, как Гейтс в октябре 2019 г. провёл учения Event 201 по борьбе с коронавирусом, через несколько месяцев была объявлена «пандемия»;

- встреча Трёхсторонней комиссии (ноябрь, Токио);

- встреча в верхах на Бали (ноябрь);

- климатический форум СОР27 (ноябрь, Синай);

- мировой съезд масонских лож (декабрь, Иерусалим).

Событиями года я считаю также два документа: закрытый документ РЭНД-корпорейшн, подготовленный для спецслужб США под названием «Ослабление Германии, спасение США» (январь) и «Мифы и ложные концепции в дискуссиях о России. Как они влияют на политику Запада и что можно сделать», подготовленный Королевским институтом международных отношений Великобритании (он же – Чэтем Хаус) – центром концептуального управления Англосферы.

Разумеется, все эти события и документы в одном интервью осветить невозможно, тем более что необходимо также будет сказать о тенденциях, связанных с ними. Поэтому определённая селекция неизбежна. Это во-первых. Во-вторых, мы всё же будем говорить не столько о событиях 2022 г., сколько о тенденциях мирового развития.     

В.: С чего начнём?

О.: Начать наш разговор в качестве пролога к нему я хочу, процитировав историка Дэвида Бейкера. 2 января 2020 г., ещё до коронабесия, он написал: «У человечества в 2020-е годы одна задача – просто выжить. Вот некоторые прогнозы: застой в реальной заработной плате, падение уровня жизни нижних и средних классов, усиление неравенства в уровне благосостояния, новые бунты и восстания, продолжающаяся политическая поляризация, большое количество элит, конкурирующих за ограниченные позиции во власти, кооптация элит радикальными движениями. Благодаря глобализации это произойдёт не только в одной стране, но в большинстве стран мира. Мы также увидим геополитическую перестройку, раздел мира на новые союзы и блоки. Существует также вероятность “триггерного события” – шока, такого, как экологический кризис, который положит начало крайнему насилию. И гораздо меньше шансов, что мы увидим технологический прорыв уровня промышленной революции, который сможет ослабить давление в 2020-х годах и обратить вспять упомянутые тенденции.

…Обычно ранее такие “фазы депрессии” убивали в среднем 20% мирового населения. Сегодня в глобальном масштабе это означало бы гибель от 1,6 млрд до 1,7 млрд человек. Но мир сейчас стал цивилизованней, и мы можем избежать таких жертв».

В.: Некоторый намёк на оптимизм?

О.: Последнюю фразу, с учётом сказанного Бейкером выше, я считаю данью минимальному оптимизму, чтобы уж совсем не нагонять страх. В принципе же прогноз вполне адекватен, и мы видим, что во многом он сбывается. Мир, действительно, меняется, его крутит, выворачивает из суставов – и Россию вместе с ним. Россия меняет мир, пусть и в меньшей степени, чем он меняет её. Это понятно: целое определяет элемент в большей степени, чем элемент – целое. Поэтому имеет смысл взглянуть прежде всего на тенденции развития современного мира. Напомню: во времена Сталина отчётные доклады съездам коммунистической партии начинались с характеристики и оценки международного положения, а затем уже шла внутренняя проблематика. В хрущёвско-брежневские времена очерёдность поменялась. Причина ясна: для Сталина СССР был прежде всего альтернативной капитализму мировой системой, системным антикапитализмом. Его «сменщики», особенно после того, как с начала 1960-х годов высшая номенклатура начала интегрироваться в мировую капиталистическую систему как одно из государств, пусть сверхдержавное, всё больше рассматривали СССР как государство – член единого мира, в котором мирно сосуществуют политические единицы с различным социально-экономическим строем. Закончилось это всё горбачёвщиной и ельцинщиной, хрущёвщина и брежневщина – вехи на пути разрушения системного антикапитализма и превращения двуполярного мира в однополярный. Понять случившееся без и вне более широкого, мирового, контекста невозможно. В то же время этот более широкий контекст требует теоретического анализа, в котором, к тому же, вещи называются своими именами.

Разрушение СССР с последовавшим разграблением стран бывшего соцлагеря, прежде всего РФ, позволило отодвинуть спрогнозированный ещё в 1982 г. американскими (М. Гелл-Ман, Р. Коллинз, Б. Боннер) и советскими (П. Кузнецов, В. Крылов) аналитиками мировой двугорбый (1988 и 1993–94 гг.) кризис, который грозил покончить с капитализмом как системой. Но лишь отодвинуть. Дополнительные 17 лет капитализму подарили РФ и КНР, поддерживавшие угасающее ядро капсистемы соответственно дешёвым сырьём и дешёвой рабочей силой (благодаря последней мир оказался завален дешёвым китайским барахлом).

В.: Но кризис всё равно наступил?

О.: Да. В 2008 г. временно отодвинутый кризис пришёл – иначе и быть не могло. Вот что писал по этому поводу Джереми Грэнтэм, легендарный соучредитель инвестиционной фирмы GMO (Бостон, США): «Кризис 2008 г. перенасытил западные экономики массой денег, которые не обеспечивалась вообще ничем, кроме обещаний всеобщего счастья и процветания в будущем, – эту модель можно назвать бешеным печатным станком. Результат: все (и в этом отличие от кризиса 1930-х) необеспеченные деньги пошли прямиком на фондовые рынки. В 1930-е годы акции зависели от объёмов продаж и финансовых показателей компаний. Сейчас – только от красивых презентаций. Это – первое. Второе: капитализм в его прошлом виде окончательно умер».

В 2008 г. лопнул крупнейший финансовый пузырь в истории, его раздували в ущерб реальной («физической») экономике ядра капсистемы, а на РФ и КНР возлагалась задача компенсировать  этот ущерб дешевизной сырья и рабочей силой. И это обеспечивало, а точнее – гарантировало правящим группам двух стран их положение в «тучные годы» развития мировой экономики на рубеже XX–XXI вв. Однако компенсация была частичной и временной, и в 2008 г. её уже не хватило. Я согласен с теми, кто считает, что попытка закамуфлировать системный кризис проблемами низкокачественной ипотеки и нехватки ликвидности провалились. Добавлю к этому, что речь должна идти не просто о системном кризисе – он стартовал на рубеже 1970–80-х годов, а о его терминальной стадии.

Мировой правящий класс – реальные «хозяева истории», как их называл ещё Б. Дизраэли, их высокопоставленные клерки (президенты, премьер-министры якобы суверенных стран Запада, который на наших глазах превратился в Постзапад), их «фабрики мысли» (think tanks) чётко осознали этот факт и отреагировали, как могли.

Но прежде, чем говорить об их реакции и планах, нужно хотя бы вкратце остановиться на вопросе о составе, структуре и организации мировой верхушки, с одной стороны, и пирамидальном (вертикально интегрированном, как сказал бы замечательный советский экономист Ю.В. Ярёменко) устройстве секторов мировой экономики.

В.: Это крайне важный и интересный вопрос.

О.: Верхний «этаж» мировой экономики, представленный технически наиболее продвинутыми и перспективными (по крайней мере, с сегодняшней точки зрения) секторами, занимают так называемые эксисты (от англ. access – доступ). Это «Биг Тех», его операторы контролируют невещественные факторы производства, которые занимают центральное место в материальном производстве в целом. Это контроль над большими данными, социальными сетями (а следовательно – над социальным поведением), потоками информации; иными словами, над средствами и структурами управления как средствами производства нового постиндустриального и посткапиталистического уклада. Здесь нужно вспомнить и Google, и Meta (в РФ признана экстремистской организацией) и многое другое.

Следующий «этаж» – фонды управления капиталами. Формально это финансовые структуры, но они, во-первых, обрели самостоятельное и  особое значение; во-вторых, выполняют в связи с этим (впрочем, работает и обратная связь) властные функции – как и эксисты. Речь идёт о десятке крупнейших в мире организаций, управляющих капиталами. Они распоряжаются гигантскими средствами – 41,6 трлн долларов. В восьми фондах основными акционерами являются Black Rock и Vanguard; следующая строчка – State Street Corporation и FMR. Как говорят специалисты, за всю историю существования денег (и власти) они не были сосредоточены в столь малом количестве рук.

Третий «этаж» – финансиалисты, именно так, а не финансисты. Всякий финансиалист – финансист, но не всякий финансист – финансиалист. Если финансист, обслуживая сферы производства и обращения, получает прибыль из обеих, включая реальную экономику, то финансиалист – это тот, кто делает деньги из воздуха. 1980-е годы были отмечены победой финансового капитала над промышленным, т.е. восстановлением ситуации, которая существовала весь XIX в.; в 1990-е годы произошла мутация: финансовый капитал превратился в финансиализм и начал умирать как капитал. При этом он обогащал своих персонификаторов в невиданных до тех пор масштабах. Уже в самом начале 1990-х это вызвало бум на Уолл-стрит, который привёл к появлению на Манхэттене новых буржуа. Внешне это напоминало второе издание Великого Гэтсби, только период процветания у нынешних «волков с Уолл-стрит», по-видимому, короче.

Четвёртый «этаж» Е.С. Ларина (у неё он, правда, третий)  определила как то, что Зб. Бжезинский назвал технотроникой: корпорации ВПК, химической промышленности, энергетики. Сегодня это уже не самый передовой сектор экономики, но тяготеет он всё же к верху. Пятый «этаж» – промышленность – тот сектор, который в 1930–1980-х годах сделал Америку великой и который обещал – вместе с Америкой – возродить Трамп. Ещё ниже – «этаж» сельского хозяйства, речь идёт главным образом не о фермерских хозяйствах, а о ГМОшном типе агрохолдингов и корпораций, таких как «Монсанто».

Особое место занимает «Биг Фарма». Формально этот «блок» относится к технотронике. Однако та роль, которая отводится ультраглобалистами эпидемиям и насильственной вакцинации в создании нового мирового порядка (НМП) и тотальном контроле над людьми, выводит «Биг Фарму» на верхние этажи, «прицепляя» к первым трём.

Это – иерархическая структура секторов («этажей») мировой экономики, но это не структура мировой, т.е. наднациональной верхушки, которую нередко именуют «глобальной элитой».

В.: Так что же такое глобальная элита?

О.: Некоторые полагают, что глобальная элита – это только наднациональные структуры мирового согласования и управления типа Бильдербергского клуба или, на худой конец, почти почивших в бозе, но когда-то активных Римского клуба и Трёхсторонней комиссии. Ещё к ним добавляют якобы всемогущих Ротшильдов и Рокфеллеров. Что касается двух последних, то при всём их богатстве и могуществе они не всемогущи, эти семьи, уже превратившиеся в гетерархии, всего лишь элемент, пусть очень важный и нарочито демонстративный, я бы сказал, витринный, куда как более сложного целого. Ну а наднациональные структуры мирового согласования и управления при всём их значении являются не столько субъектами (в лучшем случае – субъектами второго уровня), сколько инструментами, площадками – locus standi и field of employment. Они могут принимать определённые решения, но основа этих решений – ранее уже достигнутые согласования (или конфликты) между основными группами мировой верхушки, в её среде.

В упрощённом виде нынешняя глобальная элита – это четыре больших кластера, «каре»: 1) монархические и часть аристократических семей Западной и Центральной Европы во главе с британской и голландской монархиями; разумеется ни Виндзоры, ни представители Оранского дома не могут тягаться с реально старыми династиями в лице их потомков – Меровингами, Рюриковичами, Чингизидами, однако, как говорится, на безрыбье и рак рыба; 2) Ватикан, католические религиозные (религиозно-военно-разведывательные) ордены и тесно связанные с ними аристократии Северной Италии, Южной Германии, Испании и Шотландии; 3) семьи финансистов, банкиров и крупнейших промышленников США и Великобритании, т.е. Англосферы – англо-американские и американо-английские кланы; 4) диаспоры – еврейская, армянская и ливанская.

С возникновением в XVI–XVIII вв. мирового рынка как единого целого, капитализма как мировой системы и государства (state) как формы его организации, а, следовательно, государственных границ, четырём кластерам понадобились, во-первых, закрытые площадки для того, чтобы согласовывать интересы и регулировать конфликты на надгосударственным уровне; во-вторых, инструменты реализации своих надгосударственных по определению интересов. И площадки, и инструменты должны по определению были быть надгосударственными и закрытыми, чем-то вроде конспироструктур. Это ни в коем случае не конспирология, это – криптополитэкономия капитализма. Основные этапы развития капитализма как системы и формирования североатлантического правящего класса – это одновременно этапы оформления новых закрытых наднациональных структур (масонство, иллюминаты, общество Родса – Милнера, Siècle, Cercle, Клуб островов, Бильдербергский клуб).

Представители всех четырёх кластеров мировой верхушки в той или иной форме, прямо или косвенно, явно или тайно, присутствуют в большинстве наднациональных структур, в ХХ в. – практически во всех. Конкретный пример: и Ротшильды, и Рокфеллеры присутствовали как в Римском клубе, так и в Трёхсторонней комиссии, про представителей диаспор я уже не говорю. В нынешнем «Совете по инклюзивному капитализму» с Ватиканом – Ватикан, Ротшильды, фонды, корпорации, т.е. «всякой твари по паре» из разных кластеров. Наднациональные структуры чаще выражают и представляют интересы некоего мирового параллелограмма сил, чем формулируют их, что, конечно же, не исключает их активности в определённой ситуации. Аналогичным образом, хотя и не в равных долях, четыре кластера глобэлиты присутствуют на всех «этажах» мировой вертикально интегрированной экономики.

В.: Но ведь есть и открытые наднациональные структуры?

О.: Конечно. В острой ситуации ХХ в., когда военно-политическая динамика капитализма начала доминировать над узко-экономической, мировой верхушке, в дополнение к закрытым, понадобились открытые наднациональные структуры – Лига наций, ООН, Евросоюз и др. с их наднациональными и всё более паразитическими в эпоху финансиализма бюрократиями, а также полузакрытые – Римский клуб, Трёхсторонняя комиссия. Нынешний системный кризис капсистемы в его терминальной стадии стал неожиданным поворотом в истории и взаимоотношениях государственных и закрытых надгосударственных структур.

В.: В чём его суть?

О.: Поскольку капитализм, исчерпав свои исторические возможности, перестаёт гарантировать мировой верхушке власть, статус и прибыль, а финансиализм оказался краткосрочным и злокачественным по своим последствиям «пузырём», мировая верхушка ускорила начатый ею уже с середины 1970-х годов постепенный демонтаж системы. Разгул финансиализма («деньги из воздуха») и разграбление зоны бывшего соцлагеря, прежде всего РФ, способствовали именно постепенному и для большинства внешне не очень заметному характеру демонтажа. В то же время глобверхи понимали: ни грабёж, ни надувание «пузыря» не могут длиться без конца: dat nihil fortuna mancipio (лат.: «судьба ничего не даёт навечно»), а потому капитализм нужно менять на новый строй, на НМП.

[1] Генеральный директор Института системно-стратегического анализа.

Источник: https://www.pecat.co.rs/2023/02/andrej-iljic-fursov-ko-su-neprijatelji-covecanstva-i-kako-oni-protiv-njega-ratuju-1-deo/