В конце 2021 года по Сербии прокатилась серия протестов, местами перешедших в столкновения с полицией. Причиной стала новость о том, что в Ядаре правительство планировало предоставить крупнейшей международной компании по добыче лития Rio Tinto месторождение под разработку. К счастью, широкий народный протест помог отменить сделку. Однако, возобновившаяся дискуссия между премьер-министром страны Аной Брнабич и экоактивистом Саво Манойловичем, говорит о том, что хоронить сербский проект Rio Tinto рано.

Премьер Брнабич выступила с открытым письмом к Манойловичу аж с сайта правительства. Не каждый оппозиционер удостаивается такого внимания, правда, Манойлович не самый обычный экоактивист. Лидера движения «Начни перемены» связывают с западным фондом Рокфеллера, из которого, по некоторым данным, Манойлович получал гранты. Тему с Rio Tinto удалось оседлать именно экоактивисту, после чего его имя стало стойко ассоциироваться с проблемным вопросом возможного появления в Сербии литиевой шахты.

Почему сербы не хотят добычи лития у себя в стране? Потому что это тяжелейший удар по экологии, и для маленькой Сербии это действительно будет ощутимо, тем более, что проблемы в сфере загрязнения окружающей среды в стране и так есть. После разработки литиевой шахты местной экосистем нужно 400 (!) лет на восстановление.

Брнабич в полемике с Манойловичем пытается провести параллель с нефтью, но, как справедливо замечает экоактивист, это не одно и то же. Премьер-министр говорит об «опасной» добыче нефти Норвегией (создавшей самый мощный пенсионный фонд в стране) и литиевой разработке в Северной Каролине США всего в 45 километрах от Шарлотты. Интересно, что Брнабич обвиняет Манойловича в борьбе с «энергетическим суверенитетом» Сербии (хотя, кажется, этим занимается министр энергетики, ну да ладно). Вся суть риторики премьера сводится к объяснению того, что добыча лития на закрытой шахте не вредна для страны, инвестиции и выстраивание под месторождение целой промышленной цепочки – польза для экономики, а экоактивист – пособник фонда Рокфеллера.

Вопрос в том, что не поделили между собой два проводника западной силы в Сербии? Неужели у них не «один центр», как можно подумать на первый взгляд? 

С одной стороны, возможен и конфликт интересов (когда Рокфеллер и иже с ним хотя усложнить жизнь австрало-британскому Rio Tinto), с другой – звено в цепочке шагов сдерживания и противовесов сербских властей со стороны западных колонизаторов, через протесты (например, «Сербию против насилия»), пытающихся оказать давление на власть или конкретных министров, либо же просто поставить «своих» ставленников в еще более жесткие рамки. 

В любом случае, вопрос о появлении литиевой шахты, за которую бьются международные гиганты, вновь стоит на повестке дня в Сербии. С Манойловичем в ряде тезисов его ответа Брнабич сложно не согласиться: он апеллирует к необходимости сохранять окружающую среду, бороться с ростом цен на воду и продовольствие, отказаться от политики «продажи» за инвестиции национальной экологии и позаботиться о сербах в Косово. Но натренированная Западом оппозиция всегда использует просчеты и ошибки власти, чтобы использовать эту полемику для дестабилизации обстановки в стране. В то же время, весьма симптоматично, что правительственный сайт уделил внимание беспартийному Манойловичу, в то время как ряд других оппозиционеров (пророссийских, в частности) в список адресатов премьер-министра для открытых обращений не попадают.

Фото: ББЦ/СЛОБОДАН МАРИЧИЋ